Скачать док. фильм "На чём экономит власть? И на чём нужно экономить?"

На чём экономит власть? И на чём нужно экономить?

Голосов: -1

Политика и деньги Бизнес Большевизм Глобализация Делягин Запад Калашников2012 HD качество

Постер На чём экономит власть? И на чём нужно экономить?

Оригинальное название: На чём экономит власть? И на чём нужно экономить?
Год выхода: 2012
В ролях: Максим Калашников и Михил Делягин
Продолжительность: 00:25:34
Язык: русский
О фильме: Директор института проблем глобализации Михил Делягин против политолога, редактора ресурса «Kreml. org» Павла Данилина. Ведущий — футуролог Максим Калашников.
Максим Калашников: Итак, проектировки бюджета на 2013–2015 года уже готовы. Нам преподнесли большие сюрпризы – сокращается доля государственных инвестиций, на 5% падают государственные закупки, будет сокращаться бюджетная сфера, а именно – занятость врачей и преподавателей, поддержка сельского хозяйства, и без того избитого, падает без малого на 71 млрд. рублей, и сокращаются инвестиционные расходы бюджета.

Интересно, а там ли наше правительство ищет резервы экономии, и что бы сделали вы, будь вы на месте правительства, где бы вы искали деньги? Наш первый вопрос адресован экономисту, доктору экономических наук, директору Института проблем глобализации Михаилу Геннадьевичу Делягину.

Михаил Делягин: Добрый день. Мне не нравится сама постановка вопроса – а кто сказал, что деньги обязательно нужно экономить? Вот, когда вы к либералу приходите и говорите ему: «Знаете, у меня профессия, которая через три года потеряет свою востребованность и я перестану получать деньги за эту профессию. Что мне делать? ». Либерал отвечает очень правильно: «Модернизируйтесь, осваивайте новые специальности, ищите, где вам себя приложить, вкладывайте деньги в свое развитие и тогда вы не заметите, когда закроется ваша шахта или ваш завод, или ваш начальник окончательно сопьется». Именно так либералы говорят отдельно взятым людям.

Когда речь заходит не об отдельных людях, а о стране, когда Россия говорит им: «Вашу мать, ладно, мы вас терпим, хорошо. Понятно, что скоро, через какое-то время, упадет цена на нефть, что нам делать? ». Казалось бы надо сказать: «Развивайтесь, инвестируйте в свое развитие, стройте дороги, осваивайте высокие технологии, восстанавливайте, а не уничтожайте образование. Вкладывайте в развитие, осваивайте новые специальности, чтобы в новом мире быть востребованными, конкурентными и эффективными».

Однако либералы говорят ровно противоположное: «Не надо работать, не надо стараться. Любые инвестиции, которые вы вкладываете в масштабах общества – это зло, потому что они могут быть государственные. Упаси Боже! Храните заначку на черный день, храните гробовые». Государство спрашивает: «Хорошо, но черный день может длиться не полгода, как в прошлый раз, когда за полгода страна потеряла четверть триллиона долларов международных резервов. Он может длиться дольше, как тогда быть, когда эти деньги на черный день закончатся? ». Либерал отвечает на это: «А давайте мы накопим еще 100 миллиардов рублей, или еще 200 млрд. руб., или еще 300 млрд. руб. – тогда вам хватит не на год, а на год и пару месяцев. Потом вы, конечно, сдохнете, — это то, о чем они не говорят. — А мы улетим на самолетах в наше поместье».
Почему такой нерациональный подход, неадекватный подход? Потому что, действительно, в условиях глобального кризиса нужно сокращать издержки. Сокращать издержки можно обеспечивая развитие сначала делая инвестиции. Либералы враждебны любым инвестициям. Что значит «инвестиция в развитие»? Это значит, что Россия станет конкурентоспособной и начнет конкурировать с Западом, а все деньги либералов – это оффшорная аристократия, само название лежит там. Значит, если либералы будут развивать конкурентоспособность России, то они создадут неудобства для хозяев своих денег в развитых странах не только на Западе, но уже и в Китае. Тогда хозяева этих денег скажут: «А вы нас обижаете – или гробьте Россию, или мы предъявим к вам санкции, спросим у вас о том, как вы заработали эти миллиардные состояния». Поэтому, они органически не могут заниматься развитием, и это – главная проблема.

Ответ на глобальную депрессию, в которую мы падаем, не лежит в плоскости экономии. Вы сэкономите на черный день. Черный день будет долгим. Деньги кончатся и они превратятся в ваши гробовые, но не всем из нас пора умирать. Для того чтобы жить, должен быть не либеральный ответ на кризис, а советский и китайский. В условиях Великой Депрессии, Советский Союз занялся модернизацией – это была единственная успешная страна на тот момент. Да, модернизация велась варварски, но, извините, в США и Западной Европе тоже были варварские общества. Какое время – такая и модернизация. Что касается нас сейчас – ответ должен быть советский, ответ должен быть китайский. Модернизация. Развитие. Китайский ответ на кризис осенью 2008-го года: «В каждой деревне должно быть асфальтовое шоссе, в каждой деревне центральная улица должна быть заасфальтирована». Китай это не спасет, но это дает им огромный шанс на выживание.

Павел Данилин: Я банально открыл основные положения бюджетной политики и прочитал, о чем там говорится. Могу сказать, что там нет никаких сокращений вообще. То есть, их нет в принципе. Все, о чем говорят якобы сокращения, на самом деле – неправильные прочтения данного документа. Условно говоря, заявляют о том, что сокращение прошло по здравоохранению. Бюджетные траты с 500 млрд. руб. в год сокращаются до 380 млрд. руб. в год, но это же только видимость, по той причине, что траты по другим направлениям на здравоохранение растут.

Во-первых, мы не должны забывать, что действует еще национальный проект «О здоровье» и по нему идут достаточно большие траты, Действует он до 2015-го года, в 2013-м году 100 млрд. руб. и дальше идет сокращение до 30 млрд. руб. в 2015-м году. Помимо этого мы должны понимать, что у нас здравоохранение переходит на на абсолютно полное финансирование по системе медицинского страхования и по системе медицинского страхования идет резкий рост расходов. Если в 2012-м году бюджет ФОМС составляет 800 млрд. руб. …

Максим Калашников: Это Фонд обязательного медицинского страхования?

Павел Данилин: Да, Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС). При государственных расходах – плюс 500 млрд. руб., получается 1 300 млрд. руб. Плюс, еще региональный бюджет, около 700 млрд. дает, получается около 2 трлн. руб. Уже к 2015-у году сумма расходов составит около 2, 9 трлн. руб. Из них, конечно, эти 380 пойдут по «федералке».

В первую очередь, речь идет о высокотехнологичной медицинской помощи и инфраструктурных проектах, на поддержание жизнедеятельности тех или иных больниц. Остальное пойдет, безусловно, по ФОМС. Не зря же там, извините, была ставка на 2% поднята. Получается, примерно 1, 5 трлн. руб. Остальное добьют еще регионы. Поэтому где здесь уменьшения?

Я могу сказать и по процентам. Расходы на здравоохранение сейчас составляют по всем бюджетам – и федеральные, и региональные, и по ФОМС – они составляют 9, 7% от общих бюджетных расходов. Предполагается, что в 2015-м году, расходы на здравоохранение составят 10, 2%, то есть увеличатся на 0, 5% из всех бюджетных расходов – это будет увеличение, а не сокращение.

По образованию мы имеем несколько другую картинку – здесь, действительно, идет некоторое сокращение расходов федеральных при обязательном росте региональных. Но за счет чего идет сокращение? За счет того, что завершается нацпроект образования. В рамках этого проекта было сделано несколько, довольно-таки, понятных систем, например – система координации между ВУЗами, система высокотехнологичного участия ВУЗов, то есть обеспечение ВУЗов теми или иными высокотехнологичными приборами. Этот проект заканчивается и поэтому финансирование сокращается. Все. Закрывается один проект – заканчивается по нему финансирование. Возможно, откроется другой проект со своим финансированием и оно таким образом, увеличится.

Чтобы не быть голословным, когда мы говорим о сокращении социальных расходов и прочем, мы всегда подразумеваем под этим зарплату. Так вот зарплаты научно-преподавательскому составу ВУЗов в 2013-м году составят 11 млрд. руб., а в 2015-м она увеличится в три раза – до 35 млрд. руб., то есть здесь идет рост. Рост даже идет по такой линии как стипендия. Хотя что-то, а стипендию, как мне кажется, надо резать, резать и резать. Ее должны получать только способные и только доказавшие, что они умеют учиться и хорошо учатся. Если ты не умеешь учиться, то лучше плати деньги сам. Когда-то было, между прочим, при Иосифе Виссарионовиче Сталине такое.

Максим Калашников: На самом деле, в Советском Союзе, стипендию получали только те, кто сдавал сессию на «хорошо» — 40 рублей, на «отлично» — 50 рублей.

Павел Данилин: При Брежневе уже все начали получать.

Максим Калашников: Не все.

Павел Данилин: Все. При Брежневе уже все получали, даже троечники.

Максим Калашников: Я учился немного позже, при Андропове поступал – троечники не получали стипендии. Нужно было сдать сессию на «хорошо» или «отлично».

Павел Данилин: Собственно, сейчас для хорошистов и отличников предусмотрена повышенная стипендия. Кстати, на нее тоже выделяется примерно 8 млрд. руб. ежегодно, она будет составлять 5 тыс. руб. Конечно, это не много для студента, но все же повышенная. Не знаю, хорошо это или плохо, но я считаю, что это – плохо. Я считаю, что стипендию у нас должны получать только отличники – это правильно, это значит, что люди хотят учиться и стремятся быть Ломоносовыми, но опять же это моя точка зрения.

Действительно, по образованию у нас будет еще сокращение бюджетных ВУЗов, но это тоже назревшая тема. Просто те ВУЗы, которые сейчас существуют – на них и смотреть нельзя, и учиться в них нельзя, и заходить в них нельзя, а они выдают дипломы о высшем образовании – этой бумажкой просто подтереться можно. Так что нельзя сказать, что идет какое-то сокращение. По графе «социальные расходы» примерно одинаковые суммы выделяются – там за 2 трлн. руб. ежегодно будет выделяться. Будет небольшое сокращение в следующем году, потому что экономический спад и все такое, также по «нефтянке» с газом мы рассчитываем на некоторое снижение, но дальше идет выравнивание и рост.

Максим Калашников: При этом целесообразно же сокращение государственных закупок?

Павел Данилин: Конечно. Зачем, например, Министерству внутренних дел (МВД) золотая кровать с балдахином? Зачем Lexus какому-то там ВГУП’у? Зачем вот этому прыщу свою задницу чиновничью возить на Lexus'е – он на Ford'e ее не может возить?

Максим Калашников: Не проще ли пресечь ненужные закупки, а сделать нужные?

Павел Данилин: Конечно, нужно сокращать расходы именно таким образом, то есть нашел ненужную закупку – вырезал ее и чиновника этого тоже.

Максим Калашников: Я был в Чечне, в командировке – чиновники ездят на Lexus'ах, а бойцы рядовые – на БТР с одним вышедшим из строя двигателем, его пешком можно перегнать. Получается Lexus к черту, простите, и закупите новый БТР, он действительно нужен.

Павел Данилин: Касательно закупок по Чечне, мы можем видеть их достаточно высокую эффективность на фоне Грозного. Максим, вы же сами видели насколько город изменился за 10 лет, правда?

Максим Калашников: Там есть некоторая борьба с коррупцией на региональном уровне.

Павел Данилин: Просто они не воруют у себя, вот и все. Да, они ездят на Lexus'ах, но у себя не воруют.

Максим Калашников: Павел, вы считаете, что все эти государственные закупки вообще нужны в процентном отношении?

Павел Данилин: Я считаю, что не в процентном отношении нужно сечь, а в параметрах расходов есть нецелесообразные расходы. Например, когда делают сайт за несколько миллиардов рублей, то не бывает такого сайта.

Максим Калашников: У меня бы они не сделали такого.

Павел Данилин: Не бывает таких сайтов за несколько миллиардов рублей и не бывает золотых кроватей для МВД, как бы они не объясняли это.

Максим Калашников: Павел, но стране не хватает строительства новых дорог, плотин, мостов, инфраструктуры.

Павел Данилин: Кстати, насчет инфраструктуры. Инфраструктура порезана в бюджете – это правда, но вы же сказали «социалка», а «социалка» не порезана, а инфраструктура порезана, правда.

Михаил Делягин: Для нас необходимо развитие, но если вы хотите заниматься экономией, то есть мы переходим сейчас на позиции правящей тусовки. Вы не хотите заниматься модернизацией – занимаетесь экономией, пожалуйста. Не кто-нибудь, а господин Медведев, ваш светоч, ваша иконка, во время своего президентства, не будем его характеризовать, честно сказал, что нецелевые использования государственных средств на госзаказе, что в переводе на русский – «воровство» – 1 трлн. руб. В то время это было 20% от объема. По оценкам современных экспертов объем воровства на госзаказе в целом составляет 30%, а в гособоронзаказе может доходить и до 60% – это оценки экспертов.

Ребята, ограничивайте коррупцию, экономьте на воровстве, экономьте на преступниках – не надо экономить на честных врачах, честных учителях, честных военных, на честных полицейских и я даже таких знаю. Не надо экономить на честном госуправлении. Не надо экономить на людях, которые строят дороги, плохо и с нарушениями технологий, при этом воруя, наверное, но строят. Лучше делать плохо нужную вещь, чем не делать ее никак.

Почему же наши уважаемые либералы не хотят экономить на коррупции? Почему речекрякание о борьбе с коррупцией таковым и осталось? Это уже такая же непристойная шутка – «борьба с коррупцией», как и модернизация, из официальных уст. Наверное, не потому, что они глупые, а потому что никому не охота грабить самого себя.

Что есть «коррупция»? Что есть «коррупционные издержки» в сегодняшней России? С моей точки зрения – это благосостояния правящего класса и правящий класс не может сам себя раздеть. Все! В условиях глобальной депрессии, если вы отказываетесь от развития последовательного, потому что хозяева ваших денег на Западе вам развитие не позволят и не простят, в этом случае вам нужно сокращать издержки, потому что глобальная депрессия. Издержки бывают трех сортов.

Первые издержки, самые большие в России – это коррупционные издержки. Извините, но это святое, а на святое покушаться нельзя. В голодный год оклады с церкви, оклады с икон только проклятые безбожники большевики продают, чтобы людей накормить.

Вторая издержка – это издержки производственные. У нас производства не много. Вопрос с производством в России в целом решен, но кое-где какие-то несознательные элементы еще пытаются что-то производить. Поэтому – ВТО, поэтому – сокращение государственных расходов.

Третья часть издержек – это социальные издержки. Официальный лозунг правящей тусовки озвучил несколько лет назад еще Венедиктов, который сказал, что с экономики нужно снять социальную нагрузку и мы видим, как в бюджете эту социальную нагрузку снимают.

Павел Данилин: Зато увеличены расходы на национальную оборону и правопорядок, причем, насколько увеличены! Насколько? Это треть бюджета. Треть бюджета – расходы на оборонку и правопорядок. Мне кажется, Максим, что вы должны здесь руку жать, между прочим, нынешним лидерам.

Максим Калашников: Я не буду жать руку за это, потому что, простите, пожалуйста, но инфраструктура – это тоже часть обороны. Невозможно строить один только военный сектор, без гражданского.

Павел Данилин: Вы знаете, Наполеон бы с вами не согласился.

Максим Калашников: Нет, я думаю, на самом деле, однобокость всегда вредна, Павел. Я считаю, что нужно всегда иметь два крыла.

Павел Данилин: Безусловно. Я считаю, что вопрос инфраструктуры и то, на сколько сейчас его порезали – это сложный вопрос, конечно, проблемный. Наверное, сложное время подходит, поэтому оборонка, оружие и «социалка», то есть спокойствие в стране важнее, чем строительство нескольких километров дорог. Учитывая то, что мы знаем, по какой цене в Москве могут построить 1 километр транспортного шоссе.

Максим Калашников: Простите, речь идет ведь не о Москве, а об огромных районах, в которых надо прокладывать дороги, чтобы открыть их для освоения, для бизнеса, чтобы развивалась промышленность, чтобы люди могли работать.

Павел Данилин: Дело в том, что по региональным вопросам, транспортный налог, который сейчас вводят вместе с акцизом – теоретически, эти деньги переходят в ведомство регионов и регионы должны направлять их на развитие собственной инфраструктуры, то есть, «федералка» отказывается от своей части, передавая деньги в регионы и регионы, теоретически, должны делать свои региональные дороги.

Максим Калашников: Это же глупость.
Павел Данилин: Нет, федеральное ведомство тоже ведает своими федеральными трассами, но федеральных трасс у нас не так много, основа приходится, как раз, на регионы.

Максим Калашников: Не кажется вам, что это очередная глупость? Все равно, что сказать: «Транссиб будет строить несколько губерний, каждая – свой участок или БАМ будет строить несколько областей», — это национальный проект, то есть общенациональный проект.

Павел Данилин: Нет, я не знаю ни одного национального проекта нынешнего уровня, который был бы формата БАМ. «Чита-Хабаровск» закрыт, я имею в виду, как проект, поэтому о других проектах подобного уровня я не знаю.

Михаил Делягин: Нужно только не забыть, что социальная нагрузка – это не просто деньги, это еще и люди, которые будут благодаря этим деньгам. Когда говорится о социальной нагрузке, речь идет не о сотнях миллиардах, может быть даже триллионах рублей. Речь идет о миллионах людей, о десятках миллионов людей. Вот, какую социальную нагрузку нужно, по их мнению, снять с экономики, насколько я понимаю.

Наконец, в завершении два факта. Первый факт – неиспользуемые остатки на счетах федерального бюджета продолжают расти. Нам кричат про дефицит, про катастрофу, про дефицитность – бюджет профицитен, неиспользуемые остатки сейчас составляют около 6, 7 трлн. руб. на 1 июля 2012 года, а это более половины годовых расходов.

Второй факт – наверное, каждый день в нашей стране умирают дети с официальным диагнозом «нехватка бюджетных средств» на их лечение.

Максим Калашников: Не проще ли отрезать, отдать, отбросить такие квазиимперские помпезные проекты типа расселения Москвы и Чемпионата мира по футболу?

Павел Данилин: Давайте еще от Сочи откажемся.

Максим Калашников: Честно говоря, я бы заплатил штраф и отказался от Сочи.

Павел Данилин: Осталось два года, давайте возьмем сейчас и откажемся ото всех проектов – не квазиимперских проектов, а которые делают Россию нормальной, независимой и самостоятельной страной. Просто потратили и вложили туда уже миллиарды. Давайте сейчас бросим их, просто сожжем все эти деньги. Все равно придется нам делать сочинский туристический кластер. Ведь придется делать? Придется, а так мы его делаем бесплатно, практически вкладывая деньги в Олимпиаду.

Максим Калашников: Честно говоря, я лучше построю вместо стадионов – заводы, которые реально дадут инфраструктуру.

Павел Данилин: Заводы должны строить бизнесмены. У нас, извините, капитализм. Мы не при социализме живем и бизнесмены у нас эти заводы более-менее строят.

Максим Калашников: Так вот, я лучше гарантирую вложения бизнесменам, как при царе гарантировали вложения в железные дороги.

Павел Данилин: В 2008-м году им гарантировали за наш с вами счет все и что они построили за это время? Не надо им ничего гарантировать, пускай строят. Пускай будет нормальный экономический климат в стране и все будет, все построят.

Максим Калашников: У меня бы построили.

Павел Данилин: Это не капитализм уже.

Максим Калашников: Чистого капитализма нет, есть смешанные экономика с сильным регулирующим участием государства.

Михаил Делягин: Квазиимперские имиджевые расходы, давайте посмотрим на факт. Во время строительства квазиимерского имиджевого расхода в Сочи шторм смыл порт. Я что-то не видел про наказание виновных. Дорога, которая была построена на остров Русский, по которой через несколько месяцев повезут официальных лиц, была смыта дождем, потому что там не построили запроектированные водоотводы. За это один чиновник был уволен и несколько человек получили выговор, то есть люди, которые подрывают квазиимперские имиджевые проекты не страдают от этого. Простите, но если я плюю вам в тарелку, а вы продолжаете спокойно есть, то это была не ваша тарелка и вы едите из другой. Если я – чиновник – демонстрирую наглое, циничное презрение к имиджевой компоненте расходов, то значит имиджевая компонента – это сказка для сирых и убогих.

Почему столько денег вбухивается в Сколково, в Сочи, в АТЭС? Я думаю, по той же причине, по которой столько денег вбухивается в гособоронзаказ. Это же гениальная вещь – накачивается деньгами вооружение, при полном уничтожении армии. Почему? Потому что речь идет не о том, чтобы купить оружие или провести мероприятие, ну как-нибудь проведут, Бог с вами. Хотели поднять все южное Приморье в связи с АТЭС-2012, потому решили поднять только остров Русский, в итоге, по ходу, гостей все равно туда будут возить на паромах. Это все – предлоги, потому что на этом шикарно пилятся деньги.

Расходы на гособоронзаказ растут, потому что коррупционная рентабельность, норма коррупции, норма воровства, норма отката по оценкам экспертов в два раза выше, чем в среднем по бюджету. Имиджевые расходы растут, с моей точки зрения, только по этой же причине, потому что норматив воровства, как я думаю, там качественно выше, чем в среднем по остальным направлениям деятельности. Вот и все.

Если бы это было для имиджа, то учитывая ангельский характер, демократичность и гуманность товарища Путина — я совершенно не шучу – все виновные, начиная с губернатора, за бардак связанный с АТЭС 2012, конечно, в петле бы не висели, но они сидели бы в СИЗО. В отношении их велась бы неспешная, рутинная процедура уголовного дела с формулировками: «Почему вы так медленно читаете эти 256 томов уголовного дела? Вы должны их прочитать завтра к вечеру и вообще вы финансировали оппозицию. Докажите, что это не вы плясали в масках в храме Христа Спасителя», — и так далее. По всем канонам басманного правосудия. Если этого не происходит – этот вопрос для нашего руководства не важен, с моей точки зрения.
ФАЙЛ
Имя файла: На чём экономит власть_ И на чём нужно экономить_.mp4
Размер файла: 311 MB
Длительность: 25mn 34s
Общий битрейт: 1 702 Kbps
Видео: AVC, 1280x720 (16:9), 25.000 fps, 1 507 Kbps (0.065 bit/pixel)
Аудио: AAC LC, 44.1 KHz, 2 ch, 192 Kbps, VBR

Screens: